Тайны блицкрига Сердюкова

Почему военная реформа удалась только гражданскому министру

В.В. Шлыков – председатель Комиссии Общественного совета при Министерстве обороны РФ по политике безопасности и экспертизе военного законодательства, профессор Государственного университета – Высшей школы экономики.

1 декабря 2009 г. министр обороны Российской Федерации Анатолий Сердюков направил Верховному главнокомандующему вооруженными силами РФ Дмитрию Медведеву доклад, в котором сообщил о ходе выполнения задач, поставленных перед Министерством обороны по приданию Вооруженным силам нового перспективного облика. А двумя неделями раньше, 17 ноября, соответствующий вопрос был рассмотрен на заседании коллегии Минобороны. По окончании мероприятия Сердюков сделал заявление для представителей российских средств массовой информации (СМИ). В частности, он сообщил, что за истекший год сформировано 85 бригад сухопутных войск, а также созданы оперативно-стратегические и оперативные командования. Появилась новая система боевой готовности, позволяющая в течение часа после объявления тревоги перебрасывать любой батальон или бригаду в район боевых действий вместе со всей штатной техникой, без доукомплектования резервистами, не дожидаясь подвоза со складов боеприпасов, горючего, продовольствия и т. д. Вся армия стала полностью боеготовой.

Человеку, не следившему внимательно за тем, что происходило в армии в истекшем году, трудно принять на веру слова министра. Ведь еще год назад сообщалось, что доля боеготовых частей составляет всего 17 %, но даже и им на приведение в состояние «к бою» требуется не менее суток. В обращении к Федеральному собранию в 2006 г. Владимир Путин говорил: «Для эффективного ответа террористам нужно было собрать группировку не менее 65 тысяч человек. А во всех сухопутных войсках, в боеготовых подразделениях – 55 тысяч, и те разбросаны по всей стране. Армия – 1,4 миллиона человек, а воевать некому».

Принципиальное решение о формировании частей постоянной готовности, способных в кратчайшие сроки приступать к ведению боевых действий, было принято после первой чеченской войны. Над его выполнением бились все министры, начиная с Павла Грачёва и кончая Сергеем Ивановым. Каждый докладывал об успехах, но к лету 2008 г. боеготовыми оставалось не более 20 % войск. Приведя эту цифру на экспертном «круглом столе» в Государственном университете – Высшей школы экономики (25–26 ноября 2009 г.), статс-секретарь – заместитель министра обороны Николай Панков заявил, что к этому времени стала очевидной невозможность дальнейшего повышения боеготовности армии в рамках существовавшей структуры и состава Вооруженных сил.

РЕВОЛЮЦИЯ СВЕРХУ

14 октября 2008 г. 11-минутное выступление министра обороны Анатолия Сердюкова перед полудюжиной мало кому известных представителей военных СМИ, переданное по армейскому телеканалу «Звезда», прозвучало как гром среди ясного неба для подавляющего большинства военнослужащих. Шок вызвало заявление о намерении сократить численность офицерского состава армии и флота с 355 тысяч человек до 150 тысяч в течение ближайших трех лет.

Затем Сердюков назвал еще более внушительные цифры сокращения числа воинских частей. Так, имевшиеся в Сухопутных войсках 1 980 частей предстояло сократить до 172, т. е. Более чем в 11 раз, в ВВС из 340 частей оставить 180, в ВМФ вместо 240 частей сохранить 123. Были объявлено о поистине драконовских сокращениях в рядах старших офицеров (от майора до полковника). Если количество генералов сокращалось сравнительно незначительно – с 1 107 до 886, то из 25 665 полковников намечалось оставить только 9 114, а число майоров урезалось фактически вчетверо – с 99 550 до 25 000. Что касается подполковников, то цифры этих сокращений Сердюков называть не стал – возможно, из нежелания шокировать слушателей, ибо простые подсчеты показывают, что именно их постигла наибольшая «оптимизация» – с 88 678 до 15 000, т. е. почти в шесть раз. Всего под увольнение попадали около 165 тысяч старших офицеров. Впрочем, не остались забытыми и капитаны, количество которых сокращалось с 90 до 40 тысяч. В выигрыше оказались лишь лейтенанты и старшие лейтенанты, которых станет 60 тысяч вместо имеющихся 50 тысяч.

Сердюков сравнил иерархию званий с яйцом, которое имеет утолщение в середине, за счет непропорционально большого числа старших офицеров. Министр пообещал придать этому абсурдному, по его мнению, соотношению старших и младших офицеров форму «стройной и выверенной» пирамиды. В случае реализации данного плана наверху пирамиды будут находиться лишь 10 тысяч генералов и полковников, а основание образуют 100 тысяч младших офицеров (40 тысяч капитанов и 60 тысяч лейтенантов). В середине пирамиды останутся 40 тысяч майоров и подполковников.

Решено также в 2,5 раза сократить находящиеся в Москве структуры военного управления. На 11 сентября 2008 г. в них насчитывалось 21 813 человек (10 523 в аппарате Министерства обороны и 11 290 в центральных органах военного управления), после же реорганизации в административном аппарате останется 8 500 человек (3 500 в Минобороны и 5 000 в органах военного управления). Фактически сокращение будет еще большим, так как подвергнутся сокращению также и дислоцированные в Москве воинские части (свыше 30 тысяч человек), занимающиеся обслуживанием центрального аппарата.

Предпринятое Сердюковым сокращение офицерского корпуса более чем вдвое на первый взгляд резко контрастирует с политикой его предшественников. Все они твердили о необходимости всемерного сохранения офицерских кадров. Крупные сокращения в российских Вооруженных силах (с 2,8 миллиона человек в 1992 г. до 1,1 миллиона в 2008 г.) проводились прежде всего за счет рядового состава и в меньшей степени затрагивали офицеров. Более того, все бывшие министры обороны жаловались на нехватку офицерских кадров. И действительно, хотя в Вооруженных силах России после развала СССР осталось служить около 700 тысяч из миллиона офицеров, имевшихся в Советской армии в 1991 г., уже к концу 1994 г. в Российской армии обнаружилась нехватка 64 тысяч командиров взводов и рот. Это составляло 38 % от общей потребности, оценивавшейся в 168 тысяч человек.

Для решения проблемы нехватки младших офицеров 25 ноября 1994 г. президент Борис Ельцин подписал указ № 2113, разрешавший Минобороны ежегодно призывать на два года офицеров запаса, окончивших гражданские вузы. С той же целью, как и в годы Великой Отечественной войны, была развернута сеть краткосрочных курсов по подготовке младших лейтенантов. Тем не менее нехватка офицеров продолжала расти: офицеры в массовом порядке оставляли службу в армии. По данным Главного управления кадров Министерства обороны с 1993 г. по 2002 г. из армии уволились 457 тысяч офицеров, из которых 337 тысяч (80 %) сделали это досрочно, не дождавшись пенсии по выслуге лет. 30 % уволившихся досрочно составляли офицеры моложе 30 лет. Ежегодно армия теряла в среднем  45 тысяч офицеров, хотя по годам эта цифра распределялась неравномерно.

В попытке остановить исход офицеров из армии, президент страны указом № 1237 от 16 сентября 1999 г. сократил сроки выслуги лет для получения очередного воинского звания: лейтенантам и старшим лейтенантам с трех до двух, капитанам и майорам с четырех до трех, подполковникам с пяти до четырех лет. Несмотря на эти меры и увеличение ассигнований на армию в период роста цен на нефть, вооруженные силы не переставали терять офицерские кадры. Так, в 2002 г. службу оставили 38,5 тысяч офицеров, из них 30 тысяч – досрочно.

Помимо повышения должностных окладов и сокращения сроков выслуги лет при получении очередного звания, руководство Минобороны продолжало наращивать выпуск лейтенантов военными вузами. В 2006 г. – 16,5 тысяч человек, в 2007 г. уже 18,5 тысяч. Но и этого показалось мало: выпуск лейтенантов постановили довести до 20 тысяч в год. Интенсивно продолжалась подготовка офицеров запаса на военных кафедрах 223 гражданских вузов (50 тысяч лейтенантов в год). Специальным указом президента Ельцина разрешалось призывать на двухгодичную военную службу до 15 тысяч «пиджаков» в год.

О том, насколько неожиданным для армии и общества стало объявленное Анатолием Сердюковым радикальное сокращение, свидетельствует и такой факт: 8 сентября 2008 г., за месяц до объявления программы реформы, на закрытом заседании Государственной думы фракция КПРФ потребовала отставки министра. Основным пунктом обвинения было утверждение, что при нем «некомплект офицеров достиг 40 тысяч человек» и что «о боеспособности армии в таких условиях говорить не приходится».

На самом деле попытки критиков Сердюкова представить его беспощадным гонителем офицеров, в то время как его предшественники якобы пытались их сберечь и заинтересовать военной службой, сугубо лицемерны. В действительности они уволили или вытолкнули из армии в несколько раз больше офицеров, чем Сердюков пока лишь собирается сократить. Да, ни Павел Грачёв, ни Игорь Сергеев, ни Сергей Иванов никогда не говорили о необходимости сокращения офицерского корпуса. Но вольно или невольно они сделали многое для того, чтобы избавиться от как можно большего числа офицеров.

Во-первых, в 1993 г. введен контрактный порядок прохождения военной службы, предоставлявший офицерам право увольняться уже через 5 лет после окончания военно-учебного заведения, в то время как в Советской армии уволиться можно было только после 20–25 лет службы.

Во-вторых, заметно расширился перечень законных оснований для досрочного увольнения.

В-третьих, созданы стимулы, побуждавшие «добровольно» покидать армию. Во многих частях практически прекратилась боевая подготовка (учения, полеты авиации, выход кораблей в море), что делало военную службу во многом бессмысленной. Однако главным стимулом для ухода стали начавшиеся в середине 1990-х гг. систематические невыплаты денежного содержания.

Приходится напоминать об этом периоде, так как вопрос о сокращении офицерского корпуса отодвинул в глазах армии, общества и СМИ на задний план остальные, на самом деле гораздо более важные пункты программы Сердюкова.

Наиболее радикальным из них является решение о том, что Вооруженные силы в ближайшем будущем будут состоять только из частей постоянной готовности, то есть полностью укомплектованных личным составом и способных в течение часа-двух вступить в бой. Для этого ликвидируются так называемые кадрированные дивизии и части неполного состава.

По словам Сердюкова, некоторые части состоят, например, из 500 офицеров и роты (сотни) солдат. Подобное положение вещей объясняется системой отмобилизования Российской армии, которая в неизменном виде сохранилась со времен СССР. Тогда армия готовилась к длительной крупномасштабной войне, где решающая роль отводилась резервам. Так, примерно из 200 дивизий Сухопутных войск Советской армии лишь около 50 дивизий так называемой «категории (штата) А» были полностью укомплектованы личным составом и вооружением и были готовы вступить в бой через несколько часов после получения приказа. Следующим 50 дивизиям («категория Б») нужно было несколько суток для доукомплектования мобилизованными солдатами и офицерами. Еще 50 дивизям («категория В») требовалось для приведения их в боеготовность уже около двух недель. Наконец, оставшиеся 50 дивизий «категории Г» отмобилизовывались в течение месяца. Типичная кадрированная дивизия насчитывала примерно тысячу человек личного состава, в основном офицеров и прапорщиков, на попечении которых находилось в состоянии консервации несколько тысяч единиц тяжелой боевой техники.

Несмотря на значительное сокращение их численности, российские Сухопутные войска по своей организации оставались полной, хотя и заметно деградировавшей копией советских войск. По данным главнокомандующего Сухопутными войсками генерала Владимира Болдырева, в 2008 г. только 6 дивизий считались боеготовыми.

Теперь от советской организации не остается фактически ничего. Реформа не ограничивается роспуском кадрированных дивизий и частей неполного состава. Упраздняются армии, корпуса, дивизии и полки. Остаются только полностью укомплектованные бригады. По аналогичной схеме реорганизуются авиация и флот. К примеру, в ВВС упраздняются армии, корпуса, дивизии и полки, вместо которых создаются авиационные базы, состоящие из эскадрилий.

За счет сокращения более чем на 200 тысяч офицеров и прапорщиков в войсках возрастает доля рядовых и сержантов, то есть боевых штыков. На 1 января 2008 г. при общей численности Вооруженных сил в 1 118,8 тысяч человек в них насчитывалось 355,3 тысяч офицеров, 140 тысяч прапорщиков и 623,5 тысячи сержантов и солдат. К 2012 г. армия должна состоять из 150 тысяч офицеров и 850 тысяч сержантов и солдат, включая примерно 180 тысяч контрактников.

Меняется и вертикаль управления войсками. Прежняя четырехзвенная структура военный округ – армия – дивизия – полк заменяется на новую трехзвенную: военный округ (он же оперативно-стратегическое командование) – оперативное командование – бригада.

В том же выступлении 14 октября Сердюков объявил и о радикальной реформе системы высшего военного образования. В соответствии с решением президента РФ от 21 июля 2008 г. число вузов Минобороны с имеющихся 65 (15 академий, 4 университета, 46 военных училищ и институтов) к 2013 г. будет сокращено до 10. В их состав войдут 3 военных учебно-научных центра (Сухопутных войск, ВВС и ВМФ), 6 военных академий и 1 военный университет. Столь радикальное сокращение количества военных вузов вызвано в первую очередь резким падением потребности в офицерах вследствие отказа от содержания огромного мобилизационного резерва. В СССР он достигал 15–20 миллионов человек и требовал заблаговременной подготовки многочисленного офицерского контингента. Советские военные училища и академии ежегодно выпускали около 60 тысяч лейтенантов. Теперь же, в связи с обвальным сокращением офицерских кадров регулярной армии, а также мобилизационного резерва (по данным Генерального штаба, он не превысит 800 тысяч человек), спрос на офицерское пополнение рухнул. В результате в 2009 г. на первый курс военных вузов зачислено менее трех тысяч курсантов по сравнению с 18–19 тысячями в предшествующие годы.

Наконец, до конца 2009 г. будут уволены либо переведены на сержант-ские должности 140 тысяч прапорщиков и мичманов. Короче говоря, ни один элемент армии и флота не остался не затронутым сокращениями и реорганизацией.

Мероприятия по приданию Вооруженным силам «нового облика» подверглись острой критике в СМИ и вызвали глухое недовольство в военной среде. Но всего год спустя после их начала можно утверждать, что основные цели, намеченные Сердюковым, достигнуты.

Все три вида Вооруженных сил – Сухопутные войска, ВВС и ВМФ – полностью сменили организационно-штатную структуру. Исчезли армии, корпуса, дивизии и полки. Их место заняли бригады и авиабазы. В Сухопутных войсках к 1 декабря 2009 г., контрольному сроку завершения перехода на новые штаты, сформировано 85 бригад. Все они укомплектованы на 95–100 %, полностью оснащены военной техникой и другими материальными средствами, в то время как в прежние годы, по словам начальника Генштаба Николая Макарова, лишь 17 % частей считались боеготовыми. (Для сравнения: в 2008 г. в Сухопутных силах США имелось 68 боевых бригад и 187 бригад боевого и тылового обеспечения.)

Сокращен и мобилизационный резерв Сухопутных войск. Вместо сотен частей неполного состава создаются 60 баз хранения военной техники, на основе которых за счет резервистов будут развертываться новые бригады в случае войны или мобилизации.

С 1 декабря фактом истории становится и прежняя структура военной авиации. На месте армий, корпусов и дивизий созданы 33 авиационные базы трех категорий, самые крупные из которых насчитывают от 5 до 10 эскадрилий. Вместо имевшихся по штату 68 тысяч офицеров в ВВС останутся 38 тысяч. При этом численность летающих летчиков, именуемых летно-подъемным составом, сократится с 12 до 7 тысяч. Сформировано 13 бригад военно-космической обороны.

Как показали военные маневры «Осень-2009» (учения «Ладога-2009» и «Запад-2009»), близится к завершению и создание новой, трехвидовой системы управления (округ – оперативно-стратегическое командование – бригада). Предназначение новой системы управления состоит в том, чтобы в случае войны оперативно-стратегические командования были способны без доукомплектования подчиненных войск приступить к боевым действиям в течение одного-двух часов после получения соответствующего приказа. В этом случае в оперативное подчинение командований переходят войска не только самого военного округа, являющегося структурой Сухопутных войск, но и других силовых ведомств, а также части ВВС и ВМФ, административно подчиненные командованию собственных видов Вооруженных сил.

В ходе реформы заметно возрастает роль военных округов. Например, в подчинение командующих округами переходят инженерно-саперные бригады, подчинявшиеся ранее начальнику Инженерных войск, а также арсеналы Главного ракетно-артиллерийского управления.

Сделаны первые заметные шаги по реформе военного образования. 15 июля 2009 г. учрежден Военный учебно-научный центр ВМФ, первый из трех намеченных к созданию учебно-научных суперцентров видов Вооруженных сил. Утвержденная министром обороны 13 июня 2009 г. концепция создания центра предусматривает его размещение в Кронштадте на площади в 500 гектаров. Число обучающихся, преподавателей, научных сотрудников и обеспечивающего персонала нового центра превысит 10 тысяч человек. Планируемый срок завершения создания центра – 2013 г.

Впервые за почти 100 лет (со времени роспуска царской армии в 1917 г.) в России начинается подготовка профессионального сержантского состава. В частности, в Сухопутных войсках прошел отбор кандидатов для поступления в центр подготовки сержантов (2 года и 10 месяцев), который создан на базе Рязанского высшего воздушно-десантного командного училища. Контракт заключается на срок обучения и на 5 лет службы в войсках после окончания учебы. Курсанты будут получать в месяц 15 тысяч рублей, а по окончании обучения и назначении на должность в воинские части им гарантируется ежемесячное денежное довольствие в размере не менее 35 тысяч рублей.

СЕКРЕТ УСПЕХА

Почему же Анатолий Сердюков смог сделать то, что никак не получалось у его предшественников? Ведь большинство решенных им задач ставили перед собой и другие министры обороны еще с советских времен. В частности, переход к бригадной организационно-штатной структуре предусматривался еще в проекте военной реформы, подписанном Дмитрием Язовым 19 октября 1990 г. Павел Грачёв также намеревался к 1995 г. увеличить количество бригад в шесть раз за счет троекратного сокращения числа дивизий. И Грачёв, и Игорь Сергеев, и Сергей Иванов принимали решения о создании оперативно-стратегических командований, так и не создав ни одного из них. Также все были решительными сторонниками увеличения в составе войск доли боеготовых частей. Вспомним хотя бы громко разрекламированную (и тихо проваленную) Федеральную целевую программу на 2003–2007 гг., предусматривавшую создание нескольких десятков частей и соединений постоянной готовности общей численностью в 144 тысячи человек, целиком укомплектованных контрактниками.

Конечно, важнейшую роль сыграли личные качества министра Сердюкова, и прежде всего его незаурядные менеджерские способности. В короткие сроки он разобрался в новой для себя области, принял необходимые, на его взгляд, решения и, не тратя времени на излюбленные его предшественниками эксперименты, добился выполнения принятых решений.

Однако главная причина достигнутого в рекордно короткий срок радикального обновления армии носит, по моему убеждению, все же объективный характер и не связана напрямую с личными качествами главы военного ведомства. Она состоит в том, что Анатолий Сердюков – первый по-настоящему гражданский министр обороны России. Объясню этот свой вывод подробнее, ибо для большинства читателей он, скорее всего, будет неожиданным.

В 1990 г., то есть еще до распада СССР, издательство «Прогресс» выпустило довольно большим тиражом (10 тысяч экземпляров) книгу «Армия и общество», для которой я написал главу «Принципы формирования армии: мировой опыт». В ней, в частности, я пытался объяснить набиравшей влияние демократической общественности, увлеченной идеей создания «профессиональной» армии по американскому образцу, насколько малозначительным является вопрос о способе комплектования армии (по призыву, на добровольной либо иной основе) по сравнению с другими препятствиями, стоящими на пути реформирования Советской армии. Главным из них я назвал отсутствие полноценного гражданского министра обороны. «Убежден, – писал я, – что до тех пор, пока на все ключевые посты нашего Министерства обороны (за исключением связанных с непосредственным руководством войсками) не будут назначены гражданские лица с реальной должностной властью, никакая серьезная военная реформа в СССР не состоится».

Мое убеждение в необходимости создания сильного гражданского Министерства обороны не было данью демократической моде, на волне которой расцвела «маниловщина» по поводу гражданского контроля над армией. Я исходил из прагматичных соображений. В течение многолетней службы в Главном разведывательном управлении Генерального штаба мне довелось подробно заниматься изучением армий иностранных государств и, естественно, их высших органов военного управления. В частности, история создания Министерства обороны США укрепила меня в мысли, что отсутствие гражданского Минобороны в СССР добром для страны не кончится.

продолжение следует...