Надо ли покупать оружие за рубежом?





В ходе "круглого стола", который прошел в начале апреля в РИА "Новости", начальник вооружения Вооруженных Сил – заместитель Министра обороны РФ генерал армии Владимир Поповкин и ряд экспертов в области международных отношений и военно-технического сотрудничества попытались ответить на вопрос "Нужно ли России покупать оружие за рубежом?".

Вел "круглый стол" Игорь Коротченко, главный редактор журнала "Национальная оборона", член Общественного совета при Министерстве обороны. Ниже приводится основное содержание выступлений участников "круглого стола" и их мнение по тем или иным вопросам.




Игорь КОРОТЧЕНКО:

- Начиная нашу встречу, хотел бы отметить следующее. Предъявляемые сегодня к вооруженных силам России требования в рамках процесса придания им нового облика, требуют быстрых, нестандартных и в то же время адекватных решений, связанных с перевооружением нашей армии и флота.

При этом главным критерием является их способность парировать различного рода угрозы и риски с использованием соответствующих систем вооружения. Сегодня средства вооруженной борьбы, как правило, являются продуктом высоких технологий и создаются в рамках широкой международной кооперации. Поэтому самые передовые технологические наработки могут стать предметом рассмотрения для их последующего внедрения и в российских вооруженных силах. Этот вопрос, на который зачастую даются полярные ответы, находится в центре внимания очень многих.

Сегодня мы попытаемся, возможно, не все, но отдельные моменты обсудить в условиях нормального конструктивного диалога и снять с них некий налет сенсационности.




Владимир ПОПОВКИН, генерал армии:

- Вопрос закупок оружия за рубежом интересный, но я начну немного с другого. Проведенный в Минобороны анализ конфликтов в Югославии, Ираке, Афганистане, Чечне, а также военной операции в Грузии показал следующее.

Первое, деление войск по степеням готовности уже не соответствует современным требованиям и реалиям. Сегодня все войска должны быть постоянной готовности. Второе, очень серьезно надо относиться к вопросу подготовки мобилизационных резервов, которые, по опыту Великой Отечественной войны, у нас всегда были достаточно большими. Третье, после внимательного изучения современных форм и способов ведения вооруженной борьбы, а также вооружений, мы пришли к выводу о том, что содержание известных классических положений в настоящее время теряет привычное содержание и значение.

Когда мы все это сравнили, стало понятно, что на первый план выдвигаются другие критерии, которые определяются наличием и возможностями современного вооружения и военной техники (ВиВТ). Кроме того, надо учитывать то, что мы живем уже в другую эпоху и самоизолироваться, как два десятилетия назад, когда друг другу противостояли две сверхдержавы, уже невозможно. Времена, когда лишь США и СССР могли позволить себе не экспортировать ВиВТ, а производить все самостоятельно, уходят в прошлое.

Наш ОПК все еще самодостаточен и в основном мы планируем осуществлять закупку вооружений только у себя. Но есть области, где мы значительно отстали и в качестве временной меры мы вынуждены отдельные образцы и комплектующие закупать за рубежом. Я хочу подчеркнуть, что это вынужденные мера и в каждом конкретном случае все очень тщательно взвешивается. Сегодня нас очень волнует вопрос переоснащения оборонных отраслей отечественной промышленности.

Не секрет, что экономическая стагнация, наблюдавшаяся в период с середины 80-х гг. до середины 200-х гг., отрицательно сказалась на технологиях, которые сохранились в ОПК. Сегодня, к сожалению, имеется немного предприятий, которые смогли провести перевооружение и модернизацию своих производственных мощностей. В основном это осуществили экспортно-ориентированные предприятия. Вопрос технологического перевооружения оказывает непосредственное влияние на производство современных вооружений.

И здесь наблюдается ряд проблемных направлений, оказывающих непосредственное влияние на производство современных вооружений. Это, в частности, изготовление брони, электронная компонентная база, двигатели для различных видов вооружения…

Вот здесь разработка и создание новых образцов невозможна без изменения технологий, закупки передовых технологических линий за рубежом. И здесь, к сожалению, я должен отметить, что отечественная промышленность, отечественное станкостроение помочь нашему ОПК и удовлетворить наши потребности не могут.




Владимир ШВАРЕВ, заместитель директора Центра анализа мировой торговли оружием:

- В сегменте производства вооружений международная кооперация существует очень давно. Сегодня, как уже было отмечено ранее, только США могут полностью обеспечить себя вооружением собственного производства. Но при этом сегодня США являются одним из крупнейших импортеров вооружения и военной техники, что подтверждается статистическими данными.

Мы провели анализ объемов экспорта и импорта вооружений такими странами, как США. Франция, Германия, Великобритания, Испания, Италия, Канада и Израиль с целью получить ответ, а какова ситуация у них с закупками и экспортом вооружений. Известно, что США является сегодня крупнейшим мировым экспортером ВиВТ. Но, одновременно, эту страну можно рассматривать и как крупнейшего импортера вооружений. Так, за последние 4 года, с 2006 по 2009 гг., экспорт вооружений из США составил около 75 млрд. 488 млн. долл.

Но за этот же период импорт оружия составил 16 млрд. 502 млн. долл., или 21,9% от всего объема экспорта. Причем большая часть военного импорта США приходится на крупные программы по лицензионному производству вооружений. В этой области лицензионные соглашения США имеют с Великобританией, Италией, Канадой, Францией, Швейцарией, ЮАР, Польшей.

В Великобритании соотношение объемов импорта к экспорту за последние 4 года составило 54,5%.По этому показателю Великобритания входит в число стран, у которых импорт вооружений несколько превышает экспорт. Наиболее консервативную позицию в отношении импорта ПВН среди ведущих экспортеров вооружений занимает Франция. Отчасти это связано с достаточно длительным периодом самоустранения от участия в военных структурах НАТО.

В целом же за период с 2006 г. по 2009 г. стоимостный объем импорта Франции составил всего 3,3% от объема экспорта французского оружия, что является минимальным показателем среди всех рассматриваемых стран. Однако с возвращением в НАТО следует ожидать значительный рост этого показателя. И это подтверждает количество заключенных Францией контрактов за последние 4 года. С учетом этого доля французского импорта по отношению к экспорту составляет уже 5,5 %.

Аналогичную, также достаточно консервативную позицию в отношении импорта вооружений демонстрирует и Германия. У нее соотношение импорта к экспорту за последние 3 года составило 6,64%. При этом необходимо отметить, что эти страны не самоустраняются от участия в реализации крупных общеевропейских программ. Более того, эти страны являются наиболее крупными участниками таких программ, как военно-транспортный самолет А-400М, заправщик А300МРТТ, ударный вертолет "Тигр", вертолет NH-90. Кроме того, Германия участвует также в программе "Еврофайтер".

Здесь мы можем констатировать, что эти две страны сделали выбор в пользу именно совместных программ для удовлетворения потребностей в тех вооружениях, которые не производятся национальной промышленностью. Среди других стран следует отметить Италию, у которой объем импорта существенно меньше экспорта и их соотношение составляет 35% за последние 4 года.

Израиль за этот же период практически вышел на примерно равный стоимостный баланс импорта и экспорта, объем которого составил 50,5% от объема экспорта. У Испании этот показатель составляет 66,6%, а Канаду, с показателем 226%, можно рассматривать как преимущественно импортера вооружений. В целом же, следует отметить то, что западные страны в вопросах производства оружия находятся в тесной кооперационной зависимости друг от друга.

Так, даже США, несмотря на свои технологические достижения, не стесняются заказывать оружие или покупать лицензии на его производство за рубежом, если считают их более эффективными в сравнении с собственными. Постепенно в этот рынок входит и Россия. Естественно, что это надо делать цивилизованно и преимущественно путем объявления международных тендеров, с подробным анализом возможностей конкурентов, выбора лучшего и снижения цены.

Игорь КОРОТЧЕНКО:

- Таким образом, мы видим, что оружейный рынок не изолирован и даже крупнейшие мировые страны-производители, не только экспортируют, но и закупают оружие. Это важное обстоятельство притом, что проблема международной кооперации приобретает очень большое значение в современных условиях, в т.ч. и для нашей страны.




Руслан ПУХОВ, директор Центра анализа стратегий и технологий, член Общественного совета при Минобороны:

- Не все, что лежит на поверхности можно отразить цифрами и не все можно применять для себя. Хочу обратить внимание на три важных обстоятельства. Первое, США, Великобритания и ЮАР образуют единое англосаксонское военно-промышленное пространство, которое функционирует как единое целое. Поэтому в данном случае говорить отдельно об импорте или экспорте этих стран достаточно сложно и, на мой взгляд, не совсем корректно. Россия такого единого военно-промышленного пространства с кем-нибудь пока организовать не может.

Возможно с избранием нового президента на Украине, с которой за последние годы мы значительно дистанцировались друг от друга, эта ситуация изменится. Так, если в середине 90-х гг. в самолете Су-30 было несколько десятков комплектующих украинского производства, то сейчас их количество исчисляется единицами, что связано с опасениями возможного срыва поставок.

Следующее. Когда говорят о совместных программах в производстве ВиВТ, следует помнить о том, что в них, как правило, участвуют те, кто доверяет друг другу, ибо без доверия таких программ не бывает. Другими словами, должны быть одни друзья и одни враги. Кроме того, зачастую кооперационные программы становятся дороже самостоятельных отечественных разработок, что также следует учитывать.

В кооперации каждый "тянет одеяло на себя" в итоге конечный продукт может обойтись дороже, чем его самостоятельное производство. Третье. Говоря об импорте Израиля, следует помнить, что импорт Израиля, Египта и др. стран базируется на американской программе, суть которой в том, что США дают деньги, которые и тратятся на вооружение американского производства.

Поэтому говоря об импорте, следует внимательно изучить и знать, что кроется за этими цифрами. Зачастую в области импорта и экспорта вооружений реальность отличается от того, что можно увидеть при анализе сухих цифр.




Александр КОНОВАЛОВ, президент Института стратегических оценок неправительственного экспертного центра, кандидат технических наук:

- Меня волнует еще один аспект, который пока сегодня затронут меньше всего, правильность постановки самого вопроса - "Нужно ли России закупать оружие за рубежом?" Сам по себе вопрос хороший. В целом, на вопрос можно ответить так - смотря для чего и смотря какое. Но для правильного понимания этого необходимы политические решения по нескольким другим важнейшим вопросам.

И первый, к какому типу конфликтам мы должны готовиться, и какой из них наиболее вероятен в современных условиях для России? Где об этом сказано? Ни в одном политическом документе, кроме как в "Концепции внешней политики", принятой летом 2008 г. и который, на мой взгляд, самый лучший и четкий документ последних лет в этом отношении, вы не найдете ответа. Ни в "Стратегии национальной безопасности до 2020 г.", ни в новой "Военной доктрине" этого нет.

В последнем документе, например, сказано о необходимости сотрудничества с НАТО, а в "Военной доктрине" НАТО, как аббревиатура, упоминается всего один раз – в перечне военных угроз для России. Владимир Александрович Поповкин сказал о потребности в военном импорте. Но что может предложить нам вероятный противник и кто он?

Точно я этого не знаю, но получается, что это не Америка и не НАТО. Необходимы ответы и на другие вопросы: в какие конфликты может быть втянута Россия, в каком регионе это наиболее вероятно, в скольких конфликтах одновременно России может участвовать? Только ответив на эти вопросы, можно ответить и на вопрос – что нам надо закупать и расставить приоритеты.

Одно время у нас бурно обсуждался вопрос приобретения Россией у Франции корабля "Мистраль" и высказывались разные мнения, кто надо, другие – не надо. Это отличный корабль, но как мы его будем использовать? Где мы собираемся десантировать мотострелковый батальон, усиленный танками и вертолетами? Я уж не говорю о том, а какими вертолетами мы собираемся его оснащать, нашими или французскими, а войдут ли наши вертолеты в подъемники, доставляющие их с нижних палуб на верхние?

И потом, этот корабль не рассчитан защищать себя, и приспособлен для действий в условиях отсутствия угрозы. Так, у Франции есть франкофонная Африка, есть заморские территории и им он необходим для доставки относительно небольшого подразделения туда, где ему ни с моря, ни с воздуха, ни с земли ничего не грозит. Тогда он осуществит высадку и будет координировать действия этих сил. То есть, для прикрытия "Мистраля" нужны соответствующие силы с соответствующим вооружением. У нас я такой задачи не вижу.

А к какому флоту мы его припишем – Черноморскому, Балтийскому, Тихоокеанскому или Северному? И где мы собираемся десантировать батальон, например, в Тихоокеанском регионе? Поэтому, на мой взгляд, ответ на поставленный вопрос должен сводиться к следующему – оружие покупать за рубежом надо, что позволит нам, где то быстро сократить отставание. Но при этом должны быть расставлены приоритеты.

Это должны сделать политики, а на основе политических решений военные примут свои решения. Сегодня у нас явно плохо с системами разведки, навигации, сбора и обработки информации, связи, что показала война в Южной Осетии. У нас очень плохо с беспилотными летательными аппаратами (БЛА), как с разведывательными, так и с ударными. Определение приоритетов позволит формулировать программы закупок и их очередность.

А у меня создается такое впечатление, что мы собираемся все сделать к 2020 г. Но известно, что те, кто собирается сделать все к одному дню, не получит ничего.

Самих закупок бояться не надо. В начале ХХ века и броненосец "Цесаревич", и крейсер "Варяг" строились на иностранных верфях. Зарубежные поставки использовались вполне разумно и в первой мировой войне. Вопрос не в том, надо или не надо закупать оружие за рубежом, а в том, как рационально использовать всегда ограниченные средства и что купить сегодня, что завтра, а что через годы.




Владимир ПОПОВКИН:

- Закупать за рубежом не спонтанное решение. Именно, исходя из того, о чем Вы сказали, и принималось решение о таких закупках. Мне хочется напомнить о том, что у нас на Дальнем Востоке не решен вопрос, с точки зрения Японии, с островами, у нас есть Калининградский особый район, который как анклав, не имеет прямой связи с материком России. Возникает вопрос, как туда доставлять необходимые средства в случае необходимости? Или надо развернуть группировки на Сахалине и островах и держать там тысячи солдат и офицеров, единиц вооружения, или как то мы это доставим необходимые средства туда при необходимости?

Вот именно проведенный Генштабом анализ и показал нам последовательность закрытия существующих "дыр". И первым было решение о закупках беспилотных средств, которые самостоятельно мы произвести пока не можем. С другой стороны, Вы упомянули о средствах связи и разведки. Но помимо их качества здесь есть и другие критерии. Где гарантия того, что в определенный момент связь на импортных средствах не перестанет работать вообще?

Здесь у нас очень тонкий выбор, закупать средства за рубежом для последующего применения, или нет, с учетом возможных последствий. Ведь реально сделать так, что в определенный момент эти средства просто окажутся неработоспособными, и мы учитываем возможность таких последствий. Поэтому я хочу сказать, что мы не собираемся срочно, как Вы сказали, до 2020 г. решать подобные вопросы.

Даже в госпрограмме вооружении указано менее 200 приоритетных образцов, что обусловлено именно стремлением решить необходимые вопросы с учетом имеющихся лимитов средств, которые не позволяют нам двигаться одновременно во всех направлениях. Но мы предусматриваем использовать имеющиеся ресурсы там, где это необходимо в первую очередь, например по снайперскому оружию. К сожалению, сравнительные испытания показали, что имеющееся у нас снайперское оружие не отвечает современным требованиям.

Поэтому отдельные образцы для спецподразделений мы закупаем и планируем это делать. Иначе стоящие перед спецподразделениями задачи просто не будут выполнены. Подчеркиваю, что все решения Минобороны, о которых мы говорим сегодня, это продуманные решения. Но военная область такова, что мы не можем обнародовать наши планы вооружения, как и то, какие имеются недостатки.

Мы видим имеющиеся недостатки и стараемся их устранить, в том числе и путем импорта того, что, к сожалению, в ближайшие 2-3 года наша промышленность создать не сможет. Но при этом мы всегда выдвигаем условие по передаче технологий. Даже в вопросе приобретения "Мистраля" условием является сборка первого корабля во Франции, а остальных на наших верфях с передачей технологий.Поэтому я не могу согласиться с Вами по ряду вопросов.




Игорь КОРОТЧЕНКО:

- Следует отметить, что война в Южной Осетии показала необходимость срочных решений в ряде вопросов. В этой ситуации ждать, когда те, или иные предприятия смогут реализовать определенные программы не приходится. Один из примеров, о котором говорили и Главком ВВС, и в аппарате по вооружению Минобороны, разработка российских программ по созданию отечественных беспилотных систем, когда на разработки и НИОКР были затрачены значительные суммы, но на выходе необходимой для армии техники, которая могла быть использована для решения конкретных задач, нет.

Поэтому срочные решения требуют адекватных действий. Один из путей – использование внешнего рынка, который может позволить в течение 3-5 лет разрешить существующую проблему, подтянуть технологии и реализовать решения на базе собственных предприятий.




Александр ПИКАЕВ, заведующий Отделом разоружения и урегулирования конфликтов Центра международной безопасности ИМЭМО РАН, кандидат политических наук:

- Дебаты о необходимости закупок оружия за рубежом, по моему мнению, устарели, как минимум на 10 лет. Давайте посмотрим наши макроэкономические показатели. Доля России в мировом ВВП, по разным оценкам, составляет около 2%, из которой только 2% тратится на нужды обороны. А США имеют в 10 раз больший потенциал, и их доля в мировом ВВП составляет около 20%. При этом 5% от валового внутреннего продукта идет на нужды обороны.

Здесь мы видим огромный разрыв, преодолеть который нереально, да и не нужно, ибо в противном случае может рухнуть вся наша экономика. Имея такие показатели нельзя рассчитывать на то, как было в СССР, самостоятельно производить всю номенклатуру ВиВТ. Нельзя рассчитывать и на то, что в ближайшие годы наш ВВП быстро вырастет. Следовательно, обойтись без импорта вооружений мы просто не можем. То есть вопрос о закупках оружия за рубежом не стоит.

Стоит 3 вопроса: где покупать, что покупать и как покупать? По вопросу, где покупать. В условиях, когда мы не определились с потенциальными противниками, когда у нас нет технологически сильных союзников, способных привнести свой значительный вклад в развитие нашей оборонной промышленности и ОПК в целом, действительно существуют трудности. Но если утрировать, с учетом определенных сценариев военного столкновения, например с США, станет понятно, что какое оружие покупать на Западе мы не сможем.

Например, очень хорошая американская МБР "Трайдент-2" морского базирования, которая стоит на вооружении и в Великобритании. Понятно, что мы ее не купим, да нам ее и не продадут. Однако какие-то более простые средства нам могут продать. Так, мы в свое время продавали и предлагали свои средства ПВО. Следовательно, имеются определенные возможности для взаимоприемлемого военно-технического сотрудничества.

Вопрос что покупать, можно рассмотреть на примере вертолетоносца "Мистраль". Так как Россия для Франции угрозы не представляет, поэтому она готова продать такой корабль. Вопрос в необходимости его покупки более сложный и требует более внимательного подхода. Но, тем не менее, даже дебаты вокруг нее имели для России определенное политическое значение и, по моему, они вызвали достаточно серьезные напряжения внутри НАТО, трения американцев с французами, между старой и новой Европой.

Не думаю, что это для России так уж небезынтересно. Практических результатов пока еще нет, а политический, в чем то позитивный, эффект уже получен. То есть, говорить однозначно, что импорт вооружений плох для российской внешнеполитической позиции, неправильно. Если страна становится импортером оружия, то она становится интересна для экспортеров.

Например, Германия заинтересована в нас как в крупном рынке для их машиностроения и посмотрите, как это влияет на наши внешнеполитические отношения. И если мы станем для Франции потенциально крупным импортером их вооружения, для них это очень важно и это, несомненно, отразится на внешне политической сфере. Поэтому этот аспект, по моему мнению, тоже представляет очень большой интерес.




Константин МАКИЕНКО, заместитель директора Центра анализа стратегий и технологий:

- Импорт вооружения имеет широкий исторический и международный аспект и в этом плане отсутствие импорта скорее не норма. В истории России было нормой присутствовать на рынке вооружений в качестве крупного импортера. Уже при Иване 111 осуществлялись крупные закупки оружия за рубежом, тогда же было отмечено и первое эмбарго на поставки оружия во время кризиса между ним и Ганзейским союзом. Закупалось оружие и императорской Россией.

Фактически все хорошие крупные корабли ("Цесаревич", "Баян", "Боярин", "Варяг"), участвующие в русско-японской войне были построены не в России. Колоссальные закупки были и в первой мировой воне. Закупались вооружения и Советским Союзом, когда в рамках варшавского договора существовало кооперационное разделение труда. Так, Чехословакия производила учебно-тренировочные самолеты, а Польша – большие десантные корабли. Как экзотический пример привожу факт, когда для стратегического ракетного комплекса "Целина" шины были закуплены в Японии.

Известно, что на советской подводной лодке "Комсомолец" использовался хладон японского производства. Не может оставаться в стороне от этого и современная Россия в связи с экономическими и технологическими возможностями. Поэтому импорт вооружений и военной техники данность, которая будет только нарастать. Нам действительно необходимо определиться, на каких принципах закупать, что закупать и у кого закупать.

Принципы общеизвестны, достаточно посмотреть на сегодняшних крупных импортеров. В идеале – закупать надо на условиях конкурса или тендера, во-вторых – приобретать лицензии и технологии, третье – выдвигать офсетные требования, т.е. реинвестировать часть прибылей экспортеров в экономику России, четвертое – не наносить ущерба собственной оборонной промышленности. У кого и что закупать вопрос сложный, так как здесь мы сталкиваемся с проблемой стратегическое одиночество России.

В военно-политическом плане мы одиноки, если не брать в расчет страны ОДКБ. Это проблема и у нас круг источников, в отличие от императорской России, воспринимаемой на западе своей, ограничен. В первую очередь источниками технологий и вооружений должны быть страны, которые на рынке позиционируют как коммерческие, а не политические поставщики, для которых коммерческая сторона главенствует и с кем у нас в постсоветское время имеются военно-технические связи.Здесь мы можем рассматривать 3-4 страны – Францию, Израиль, Италию.

Теперь о том, что покупать? Я считаю, что здесь следует указать БЛА, современную экипировку бойца будущего, французские электрохимические генераторы на топливных элементах Сименса, воздухонезависимые энергетические установки для субмарин, гидроакустические станции для ВМФ, системы поиска и уничтожения морских мин по курсу корабля, тепловизоры и трансмиссии для бронетехники, снайперские стрелковые системы, авиационные подвесные оптико-электронные контейнеры, колесные бронированные машины с усиленной противоминной и противофугасной защитой.

Возвращаясь к вопросу о приобретении "Мистраля" хочу отметить, что все обращают внимание на его десантный потенциал, который невысок. Это, прежде всего штабной, командный корабль, плавучая казарма, ограниченный аэродром для вертолетов, госпиталь. На самом деле это мобильный военный инфраструктурный пункт. Нам не продадут системы управления для него, но я знаю российские компании, которые могут решить этот вопрос.




Руслан ПУХОВ:

- Хочу добавить, что в условиях финансового кризиса, даже страны, занимающие русофобскую позицию, также могут продать необходимые нам средства. Как пример – первые реактивные двигатели были куплены в Великобритании в 50 годы по лицензии.

В период "холодной" войны фирма, производившая их, была в очень тяжелом положении, и правительство позволило ей продать двигатели, ибо в противном случае двигателестроение в Великобритании было бы под угрозой существования. Поэтому вполне возможно, что целый ряд стран, таких как Швеция, могут согласиться не блокировать закупки каких то технологий.